|
|
Кто целуется на берлинской стенеС кем целовался Брежнев на карикатуре, нарисованной на Берлинской стене?6 июля отмечается Всемирный день поцелуя – знака любви, дружбы или глубокой привязанности. В некоторых странах даже проводят соревнования на самый длительный поцелуй. В сфере политики столь интимный жест довольно редко встречается. Но абсолютным чемпионом можно считать Л. И. Брежнева. Все, кто застал эпоху застоя, хорошо помнят вечные затяжные поцелуи членов ЦК КПСС и иностранных делегатов. А в особенности с председателем президиума – Леонидом Ильичом Брежневым. В этой статье мы расскажем об истории появления знаменитого фото с генсеком, о том, с кем целовался Брежнев на карикатуре. А также приведем несколько исторических зарисовок об этом политическом деятеле. 
С кем целовался Брежнев на карикатуре?Самый известный поцелуй генсека навсегда вошел в историю благодаря немецкой фотожурналистке Барбаре Клемм. В 1979 году она снимала репортаж о приезде руководства СССР в Германию в честь тридцатилетия ГДР. Там она и сделала свой знаменитый кадр, на котором Брежнев целуется с Хонеккером – лидером ГДР. Журналистка даже не думала, что ее фото войдет в историю как образ конкретного времени. Позже русский художник Д. Врубель запечатлел его в виде граффити на Берлинской стене. Этот рисунок стал одним из визуальных символов двадцатого века. Работа получила название «Братский поцелуй». Дальше рисунок интерпретировали многие художники. Очень часто внося долю иронии над существовавшей политической обстановкой СССР и самим генсеком. Много с кем целовался Брежнев на карикатуре: вьетнамскими генералами, генеральным секретарем коммунистической партии Чехословакии, командующими военными действиями, политическими лидерами Ближнего Востока и другими представителями элиты стран соцлагеря. В основном, изображения носили стилизованный характер.  Почему Брежнев целовался?Леонид Ильич первым из советских вождей вернул забытую традицию императорского поцелуя, которая уходит своими корнями в придворные обряды аристократии и королей. Все предыдущие лидеры пролетариата считали это пережитком прошлого и «буржуазными выдумками». Однако генсек решил возродить этот жест уважения и особого почтения. На протяжении 18 лет он сохранял за собой этот «тренд». С кем целовался Брежнев?На карикатуре, в основном, изображали известных политических деятелей, военных или соратников по партии. Но известна и другая история, связанная со знаменитым «тройным Брежневым». К слову, так назывался странный ритуал генсека: сначала в обе щеки, а потом в губы.  И попробуй тут увернись! Однако осведомленный об этой приветственной традиции Леонида Ильича кубинский лидер, не желая выглядеть посмешищем у себя на родине, придумал хитрость. С трапа самолета Фидель Кастро сошел с дымящейся сигарой, которая не позволила Брежневу облобызать кубинца. Однако не все относились так пренебрежительно к странной традиции Леонида Ильича. Запечатленный на фотографии страстный поцелуй Индиры Ганди и генсека СССР выставлен в ее музее-апартаментах на видном месте, рядом с другими реликвиями этой великой женщины.fb.ru Берлинская стена простояла бы сто лет, но рухнула из-за одного слова Регистрация пройдена успешно! Отправить еще раз Германия празднует тридцатилетие падения Берлинской стены. Но 1989-й год снес не только бетонные заграждения — рушились все режимы социалистического лагеря, уходили старые партийные лидеры. Форпост социализма, Германская Демократическая Республика держалась долго. Ее "железный занавес" — Берлинская стена, по мнению главы ГДР Эриха Хонеккера, должна была простоять еще сотню лет. Но рухнула в одночасье. И можно сказать — случайно. «Заявления на поездки за рубеж принимаются без ограничений. Разрешения на выезд выдаются в кратчайшие сроки», — полный мужчина, вальяжно и медленно произносивший скучный текст, вдруг ускорился. Он читал бумаги, которые лежали у него под носом, уже несколько часов. Почти убаюканные, люди в зале вдруг начали вскакивать с мест и наперебой выкрикивать вопросы. «Когда это вступает в силу? Когда?» Грузный мужчина снова заглянул в бумаги и наткнулся на слово «немедленно». Все! Главная сенсация произошла, журналисты выбегали из зала, чтобы передать в свои редакции телеграммы-молнии. Спикером на той знаменитой пресс-конференции был член Политбюро Центрального комитета СЕПГ Гюнтер Шабовски. Сам того не понимая, он объявил об открытии границы между двумя Германиями — ГДР и ФРГ. Шабовски не мог ответить на вопрос «Что теперь будет с Берлинской стеной?» — он не знал, никто не знал. Ее судьбу определила толпа. Люди не хотели терять ни секунды. Но пограничники были не в курсе — они тоже ничего не знали, их никто не предупредил. Под напором толпы военные открыли ворота, не дожидаясь приказа. Десятилетиями они охраняли границу, готовые выстрелить в каждого, кто ее нарушит. В ту ночь тысячи берлинцев лезли на стену, но не прозвучало ни одного залпа. Потом стало известно, что приказ о приведении войск в повышенную боеготовность был. Но вскоре его отменили — в политбюро понимали: все бесполезно, все кончилось. Эта бетонная преграда уже никому не внушала ужаса. Пройдет несколько десятилетий, и канцлер объединенной Германии Ангела Меркель скажет: «Это была победа свободы над рабством, и это послание с верой современникам и будущим поколениям, которые смогут снести стены — стены диктаторов, насилия и идеологий». Преграда на пути потока беженцев Бетонное сооружение, отделявшее ГДР от западного Берлина, возвели 13 августа 1961 года. За почти три десятилетия существования стены из восточного Берлина бежали более пяти тысяч человек, в том числе пять сотен военных. В 1973 году пограничникам приказали стрелять на поражение. Всего, по данным властей Восточной Германии, погибли 125 беглецов. Некоторые исследователи говорят: более тысячи. Свыше трех тысяч задержаны, 75 тысяч осуждены за подготовку или содействие побегу. Драма превращалась в трагедию постепенно. Поначалу граница между западной и восточной частью столицы была открыта. Разделительная линия проходила прямо по улицам и домам, реке Шпрее, каналам. Ограничения по посещению Восточного Берлина западными соседями ввели в 1960 году. Но основное движение шло в другом направлении — люди с востока бежали на запад. Бежали, понятно, не просто так: от тяжелых условий труда, насильственной коллективизации. Сравнить жизнь «тут» и «там» было несложно — ежедневно границы берлинских секторов пересекало около полумиллиона человек. Только за 1960-й год на запад переселилось около 200 тысяч немцев. Почти половина — молодежь. И этому потоку решили поставить преграду — реальную. В августе 1961 года политбюро Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) объявило о закрытии границы ГДР с Западным Берлином и ФРГ, затем соответствующее постановление приняло правительство ГДР. Тонкая белая линия Хагену Коху тогда шел 21-й год, он только начинал работать в «Штази» (Stasi — тайная полиция, разведка и контрразведка в ГДР). В начале августа его вызвали к командиру. «Покупай новые ботинки», — сказал тот. Солдаты уже поставили на границе заборы с колючей проволокой, но власти планировали построить нечто более постоянное и труднопреодолимое, и Коху поручили провести линию разграничения. У КПП «Чарли» он увидел на западной стороне толпу кричавших демонстрантов. Левой ногой Кох стоял в восточном Берлине, правой — в западном и вел по асфальту белую черту. «Я концентрировался только на линии, а не на том, что происходило вокруг. Тех, кто митинговал с западной стороны, я считал врагами, мародерами и спекулянтами», — рассказывал он потом. Кох прошел по городу почти 50 километров, очерчивая будущую границу. Когда он закончил, солдаты начали возводить стену. Через десять дней все было готово. Коммуникации перерезали, даже линии берлинского метро разделились. На знаменитых кадрах кинохроники — строители и плачущие берлинцы: на Западе у многих остались родственники и друзья. На пленке сохранились даже первые попытки побега из ГДР: люди перелезают через колючую проволоку и выпрыгивают из окон приграничных домов, выходивших на западную сторону. Там их ловили на растянутые пожарные тенты. Вот пожилая женщина высовывается из окна — она рыдает. Бросает последний взгляд на родственников, оставшихся на западе, и отходит вглубь комнаты. Через несколько мгновений окно замуровано. В конце 1980-х стена была уже не столь непроницаемой. Люди пользовались обходными путями — через Венгрию и Чехословакию, которые уже почти простились с социализмом. А когда многолетний лидер Эрих Хонеккер подал в отставку, его преемники уже не смогли сдержать волну событий. Хаген Кох оказался одним из немногочисленных офицеров «Штази», честно говоривших о своей роли в сооружении ненавидимого барьера. У себя дома он создал архив, который с энтузиазмом демонстрировал гостям и журналистам. Но уже несколько лет бывший офицер не принимает посетителей. Он перенес инфаркт и больше не может рассказывать о том, как провел тонкую белую линию, разделившую страну надвое. Братский поцелуй «Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви» — граффити с этой надписью на Берлинской стене стало культовым. Художник Дмитрий Врубель срисовал его со знаменитого снимка поцелуя генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева и генсека ЦК СЕПГ Эрика Хонеккера. Он сделал это уже после падения Берлинской стены, когда Брежнева давно не было на свете, как, впрочем, и режима Хонеккера. «Братский поцелуй» — не единственное граффити на самом длинном сохранившемся участке барьера в районе Фридрихсхайн — тут целая галерея под открытым небом. Сегодня это не только арт-объект, но и прибыльная коммерческая история, приманка для туристов. Там, где раньше проходила стена, сейчас проложен 160-километровый исторический маршрут — Berliner Mauerweg. Стартовать можно в центре немецкой столицы, далее — Бранденбургские ворота. Они находились между двумя частями города и стали символом раздела Берлина, а после падения — образом воссоединения Германии. Кроме того, на маршруте — три сохранившиеся дозорные башни. Когда-то их было более трехсот — там круглосуточно дежурили военные, готовые открыть огонь на поражение. Стена — это и тема десятков экскурсий. Одна из них начинается в бункере на станции метро «Гезундбруннен», а затем продолжается в подвале дома на улице Бернауэр Штрассе — где чаще всего пытались рыть туннели для побега.
* * * * * * * * * * * * * * * Не все надежды, связанные с падением Берлинской стены, оправдались, считает Михаил Горбачев. На встрече с группой немецких бизнесменов и деятелей культуры, которая состоялась в начале ноября, бывший президент Советского Союза сказал: «Люди тогда надеялись, что разделению Европы пришел конец. Они надеялись на наступление новой эпохи мира, сотрудничество, созидание. Они надеялись, что вся Европа станет нашим общим домом, но мы пока еще далеки от осуществления этих надежд». За годы, прошедшие с момента падения стены, «в Европе так и не была создана надежная архитектура общей безопасности, система предотвращения и урегулирования конфликтов», с горечью добавил Горбачев. ria.ru Дмитрий Врубель снова пишет «Поцелуй Хонеккера и Брежнева» на Берлинской стенеВо вторник 16 июня столичная Tagesspiegel посвятила художнику Дмитрию Врубелю целую полосу. В статье под заголовком Kuss der Geschichte («Исторический поцелуй») работа Врубеля «Поцелуй Хонеккера и Брежнева» на Берлинской стене названа вовсе не политическим актом. Просто художник искал в творчестве выход из личных проблем.
В этот же день Врубель начал реставрацию «Поцелуя», который сегодня находится в East Side Gallery. Это галерея на открытом воздухе, по сути, представляет собой самый большой из сохранившихся участков Берлинской стены. Чтобы увидеть, как Врубель приступает к работе, к Стене съехалось множество журналистов. В этом не было ничего удивительного: «Поцелуй» — самая известная работа из нарисованных на стене. Журналистов было так много, что Врубель поначалу даже засомневался, начнет ли он вообще работать. Тем не менее он не без удовольствия отвечал на вопросы, которые все время повторялись.
Художник позировал в черной футболке «Врубель — дурак» работы Авдея Тер-Оганяна и радовался тому, что новость о реставрации его картины всколыхнула весь мир.
Неподалеку можно было купить простенькие сувениры к предстоящей акции.
Журналисты с художником оказались за решеткой. Так восстанавливаемые фрагменты стены охраняют от туристов.
Я спросила Врубеля, не возмущает ли его, что на его работе город зарабатывает миллионы: репродукции разошлись космическими тиражами, но самому автору никакой прибыли не принесли. Он подумал и ответил:
Стену начали разрисовывать еще в 1990 году. В стихийной акции приняли участие около 180 художников. Сегодня East Side Gallery стала одним из самых посещаемых объектов Берлина. Посмотреть на работы Тьерри Нуара, Джима Авиньона, Ирины Дубровской, Томаса Клингенштайна и других известных, малоизвестных и совершенно никому не известных художников каждый год приходили сотни тысяч человек. Но постепенно Стена разрушалась, а туристы покрывали оригинальные работы своими надписями.
 Фото: Екатерина Петровская  Фото: Екатерина Петровская
К 20-летию падения Стены городской сенат и дирекция самой длинной галереи мира решили восстановить обветшавший объект. Художникам предложили восстановить свои работы. При этом им забыли сообщить важную деталь: оригинальные работы сначала сотрут, укрепят бетон, выкрасят его белой краской, и только потом им предстоит написать все заново. Врубель был таким подходом недоволен.
East Side Gallery возглавляет Кани Алави — художник персидского происхождения, один из участников акции 1990 года.
Я спросила у него, была ли возможность подойти к реставрации по-другому. Ведь можно было, например, законсервировать рисунки в их нынешнем виде. Однако Алави лишь пересказал позицию мэра Берлина Клауса Воверайта: покрывающие многие работы надписи — чистый вандализм, а искрошившаяся стена нуждается в срочной защите.
Фотограф Томас Леби, работающий в странах Восточной Европы, тоже оказался в толпе любопытных. Он считает, что такой тип восстановления неправильно называть «московским».
Свое согласие участвовать в реставрации дали 88 художников, восстановлено уже 26 работ. Этот участок стены выглядит так, будто его построили вчера.
 Фото: Екатерина Петровская  Фото: Екатерина Петровская  Фото: Екатерина Петровская
Посмотреть на работу Врубеля пришел и фотограф Режи Боссю, снявший знаменитый «поцелуй». По его фотографии Врубель и рисовал свою картину. Боссю попозировал с Врубелем, а потом его окружили девушки, охочие до поцелуев.
 Фото: Екатерина Петровская  Фото: Екатерина Петровская  Фото: Екатерина Петровская
В это время Врубель рассказал на разных языках, как он увидел фотографию Боссю в Москве, и Дмитрий Пригов сказал, что хорошо бы нарисовать этот сюжет на Берлинской стене.
Освободившись от журналистов, Врубелю все же удалось начать карандашом разметку. Для точного восстановления оригинала, конечно, понадобится и его фотография. Но это уже будет позже, когда в ход пойдут краски.
 Фото: Екатерина Петровская  Фото: Екатерина Петровская
Врубель считает, что на восстановление у него уйдет ок snob.ru Поцелуй меня на фоне Брежнева! | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DWТот самый поцелуй. Октябрь 1979 года. Историческому лобызанию в этом году исполнилось уже 33 года. За десять лет до падения Берлинской стены, в октябре 1979 года, генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и генеральный секретарь ЦК СЕПГ Эрик Хонеккер (Erich Honecker) закрепили братскую любовь между СССР и ГДР долгим и крепким поцелуем. С тех пор среди лидеров разных народов стало модным лобызать друг друга на почве сближения политических курсов. Хотя идея и не нова: уже в Древнем Риме хозяин поил гостя вином из собственных уст, показывая, что оно не отравлено. "Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви" Дубль второй: братский поцелуй Хонеккера с Горбачевым Поцелуй Брежнева и Хонеккера прославился на весь мир благодаря граффити Дмитрия Врубеля на Берлинской стене. Художник срисовал "сюжет" с фотоснимка корреспондентки газеты Frankfurter Allgemeine Барбары Клемм (Barbara Klemm), сделанного ею на праздновании 30-летия ГДР. Ее, представителя западной (!) прессы, никогда бы не пустили на юбилей, где лобызались социалистические лидеры, но… помогла счастливая случайность. Воодушевленные подготовкой торжества организаторы не стали уточнять, в каком именно Франкфурте издается газета Frankfurter Allgemeine, решив, что речь идет о Франкфурте-на-Одере. И случилось непоправимое: западная фотокорреспондентка из Франкфурта-на-Майне проникла в святая святых соцлагеря. Когда ошибку обнаружили, было уже слишком поздно: фотография Барбары Клемм моментально стала символом эпохи. Граффити на память Фрагмент Берлинской стены Уже после падения Берлинской стены, когда Брежнева давно не было среди живых, да и режим Хонеккера приказал долго жить, художник Дмитрий Врубель взялся за создание своего самого известного творения - "Братского поцелуя". На это настенное "полотно", обрамленное надписью "Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви", до сих пор можно полюбоваться в столице Германии. Кусок стены стоит на своем старом месте, в черте города, так сказать, на добрую память о превратностях политической судьбы. В преддверии годовщины падения Берлинской стены мы решили запечатлеть на фоне знаменитой работы Врубеля целующихся людей. Две парочки, вдоволь нацеловавшись на фоне социалистического братства, согласились поведать нам свои истории любви. Анетта Рахманько (Россия) и Миккель Соммерфельд (Дания) "Мы познакомились на концерте группы The Maccabees в 2009 году в Берлине, - рассказывает Анетта. - Я проходила тогда практику в Германии и писала впопыхах диплом для своего петербургского университета, а на ночь решила убежать от всех проблем. Он приехал из Дании ради концерта, всего на один вечер".  Анетта и Миккель "Мы стали переписываться, а через две недели я на последние деньги купила билет в Копенгаген, даже не подумав, что он в другом городе учится. И послала ему (как бы случайно) сообщение, что, мол, если у него будет время на чашку чая, то я буду рада. Сама же ехала без денег, без каких-либо знакомых и без перспектив найти жилье. Самолет чуть не проспала, потому что всю ночь мечтала и прихорашивалась, - вспоминает Анетта. - Он меня встретил, привез к какой-то знакомой, которая оставила ему квартиру на выходные. Сначала было неловко. В принципе я уже понимала, что влюблена как мышь! Гуляли целый день по летнему Копенгагену, и я все больше осознавала, как он не похож на других датчан, бородатых и блондинистых. А когда первый раз поцеловались - понеслось! Провожая меня на самолет, он сказал, что если у него будет выбор, никогда меня больше не увидеть или жениться и иметь со мной детей, то он женится, не раздумывая. Я испугалась… Потом были вечеринки, совместный автостоп до Парижа. Вскоре моя виза кончилась, и начались встречи раз в месяц в "спасительных" странах мира, куда мне, россиянке, виза была не нужна. На одну из таких встреч Миккель прилетел в майке, на которой по-русски было написано "Будь моей женой". Долго так продолжаться не могло, и мы решились. Я поступила в университет в Берлине, бросила друзей, работу, любимый город. Он оставил свою школу дизайна в Дании. Нашли квартиру на канале и привезли вещи: один чемодан и один рюкзак. Первые месяцы спали на полу. Было у нас две ложки и одна кастрюлька. Но было лето. И страшная романтика! Вскоре мой папа запланировал прилететь из Сибири в Берлин, чтобы нас навестить, и тогда Миккель уже более настойчиво спросил меня о свадьбе. Мы мечтали о детях. Свадьба не была целью. Но как-то все сложилось, подали заявление в Копенгагене. На подготовку было два месяца. При этом я проходила практику в бундестаге, и было не до чего. Платье купила случайно на Ebay, ему нашли костюм производства ГДР в секонд-хенде. Позвали самых близких, нашли прекрасного панка-повара. Без приключений не обошлось. Мой паспорт лежал в то время в британском посольстве с заявкой на визу, и его задержали на четыре месяца. На свадьбу я ехала нелегалом в автобусе, умоляя водителей довезти меня. До сих пор это - самый счастливый день в моей жизни! После медового месяца нам снова постоянно приходилось расставаться. Но с марта этого года мы постоянно живем в Берлине и ждем очень долгожданного пополнения. Где мы окажемся дальше, не знаю. Миккель усердно учит русский и мечтает пожить в России, а я "грызу" датский, чтобы понимать, о чем говорит муж с моим огромным животом". Фанни Дитель (Германия) и Михаил Аккент (Россия) "Мы учимся в университете имени Гумбольдта на психологов, - рассказывает Михаил. - До второго курса не обращали внимания друг на друга, но однажды оказались вместе в библиотеке. Когда оттуда выходили, Фанни (Fanny Dietel) позвала меня по имени и предложила выпить кофе. Почему она решила это сделать, она не может объяснить до сих пор. Бывают какие-то моменты, когда не мы решаем, что делать, а что-то извне".  Фанни и Михаил "Вместо запланированных пятнадцати минут мы просидели за кофе два часа. И вот уже три года мы вместе, - продолжает рассказ Михаил. - Она не знала, что я русский, хотя теперь это играет немаловажную роль, потому что родители Фанни пять лет учились в Твери на врачей, и когда она была маленькая, иногда в семье переходили на русский язык. Я же родился в старинном городе Белозерске, в Вологодской области. Только в девять лет узнал, что моя мама - немка. Она, конечно, идеально говорит по-русски, а историю семьи в разговорах редко затрагивали. Наши предки переехали в Россию вместе с Екатериной II. Что самое потрясающее, когда мы в 1998 году эмигрировали в Германию, нас поселили в тот же город Цербст, откуда в свое время уезжала Екатерина в 16 лет, чтобы сочетаться браком с будущим императором Петром III. Я это выяснил позже, открывая для себя историю семьи. Так что у нас - интернациональные семьи, и я, например, чувствую, что несу в себе обе культуры. Переехали мы в Германию, когда мне было 10 лет. Конечно, первое время я чувствовал себя не в своей тарелке. Взрослый может приспособиться к ситуации, ребенку сложнее чувствовать себя "чужим". Это был хороший стимул выучить язык идеально. Когда я сегодня говорю по-немецки, люди редко угадывают, откуда я. Родной язык я сохранил по воле моей матери. Это было несложно, поскольку в семье мы говорили только на русском". www.dw.com Поцелуй Брежнева — ЦиклопедияЗнаменитый поцелуй Брежнева и Хонеккера Communist Love (Al Green - Let's stay together) Граффити на Берлинской стене (Д. В. Врубель «Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви». 1990)Поцелуй Брежнева — один из видов приветствия со стороны Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. [править] Отличительные особенностиЛеонид Ильич Брежнев заключал лидера дружественного государства в свои объятия, а затем крепко целовал 3 раза: в начале в левую щеку, затем в правую щеку и, наконец, в губы. Одно из названий такого поцелуя — Тройной Брежнев. [править] Известные поцелуи Брежнева7 октября 1979 года произошел исторический поцелуй Брежнева, который был адресован новому руководителю Германской Демократической Республики Эриху Хонеккеру. Поцелуй произошел в Восточной Германии на праздновании 30-и летия образования республики. На основе фотографии этого поцелуя, снятой французским фотографом Режи Боссю, была создана картина Дмитрия Врубеля «Братский поцелуй». Впоследствии целующиеся Брежнев и Хонеккер стали олицетворять перестройку и начало разрушения Берлинской стены, а также Железного занавеса. Также Брежнев поцеловал лидеров ряда социалистических государств, среди которых Янош Кадар, Николае Чаушеску, Густав Гусак, Тодор Живков, Иосип Броз Тито, индийский политический лидер Индира Ганди, председатель ООП Ясир Арафат, президент Центральноафриканской Республики Жань-Бидель Бокасса и др. Была сделана неудачная попытка поцеловать Маргарет Тэтчер.[1]
cyclowiki.org Берлинская стена: Галерея и МемориалПросто приехать в Берлин и посмотреть на кусок стены не получится. Берлинская стена это не одно место, а целый комплекс из разбросанных по городу кусочков. Основные части это East Side Gallery (Истсайдская галерея) и Gedenkstaette Berliner Mauer (Мемориал). Чтобы не просто посмотреть стену, а хоть чуть-чуть проникнуться этим местом надо знать хотя бы краткую её историю. Я постаралась не грузить цифрами и фактами, а изложить кратко в нескольких абзацах. Возведение и Падение Берлинской стеныБерлинская стена была возведена в 1961 году в результате возникновения конфликта между НАТО и странами Варшавского договора. Стена представляла собой разделительную черту между ГДР и Западным Берлином. Граница, появившаяся за одну ночь, вскоре превратилась в бетонную стену, поверх которой проходила колючая проволока, заряженная током высокого напряжения. Также перед стеной находилась металлическая решётка, это всё полностью лишало возможности пересечь границу незаконно. Кроме всего перечисленного были установлены контрольно-пропускные пункты и смотровые башни. Вот такое драматическое событие произошло в жизни города, когда неожиданно улицы, линии метро и трамвайные пути были разделены на две части и многие лишились работы, родственников, друзей. Люди были растеряны, многие не хотели с этим мириться, и пытались бежать, находя различные виды побега. Бежали через вырытые туннели, перелетали на воздушном шаре, использовали трос для перебирания через стену, некоторые были вынуждены выбираться через окна, которые выходили на Запад, в то время, когда вход в дома был со стороны Востока. Спустя несколько лет ситуация улучшилась и людям было разрешено по пропускам пересекать границу для визита к родственникам. Тогда и возникли идеи вывозить людей в машинах, спрятав их в багажнике или под капотом. Для таких целей были использованы специально переделанные автомобили. Некоторые прятали людей в чемоданах. Но недолго всё это длилось, так как за побег давали аресты и даже стреляли, лишая жизней сотни людей. Чтобы хоть как-то повидаться с родственниками люди подходили к стене, забирались на лестницы или машины, чтобы лучше было видно. Показывали детей или просто издали смотрели друг на друга. Бетон, который долгое время разделял берлинцев, был разрушен в 1989 году. Момент падения стены был счастьем и радостью для западных и восточных берлинцев, теперь уже воссоединённых. East Side Gallery — Истсайдская галереяСегодня Берлинская стена это восстановленные её остатки, разбросанные по городу. Самый длинный фрагмент стены находится на улице Mühlenstraße, в районе Friedrichshain и имеет название East Side Gallery. Добраться до этого участка стены проще всего на метро, т.к. у двух концов стены располагаются станции Ostbahnhof и Warschauer Straße. До Ostbahnhof с Alexanderplatz идут следующие поезда/электрички S5, S7, S75, RE1, RE2 и RE7, а до Warschauer Straße только S5, S7 и S75.  Карта East Side GalleryЛучше доехать до дальней станции Warschauer Straße и от неё начать осматривать стену, это точка 1 на карте. Для этого есть несколько причин. Первая — попутно можно взглянуть ещё на одну достопримечательность Берлина со сложным названием Мост Обербаумбрюкке. Вторая это музей Берлинской стены, который расположен так же у этого конца стены. Когда вы выйдите из подземки ищите как ориентир Мост Обербаумбрюкке (точка 3 на карте), он на фото ниже.  Мост ОбербаумбрюккеМост переходить не нужно, достаточно только дойти до него, Берлинская стена начинается перед ним. Так выглядит начало стены.  Начало Берлинской стены со стороны моста ОбербаумбрюккеБерлинская стена очень яркая за счёт граффити, поэтому пройти мимо неё будет сложно. Пройтись пешком придется около 1км. Расстояние хоть и не большое, но растянуться это может на несколько часов, а особенно если будете посещать музей (точка 4 на карте). Вход в музей, который расположен почти у начала стены, 12,5€ для взрослых, для студентов 6,5€, а детям до 10 лет бесплатно. Музей работает с 10 до 19 часов. После музея идем вдоль стены где можно увидеть вот такие уже исторические шедевры граффити, которые потихоньку приходят в негодность из-за вандалов.
Здесь же находится знаменитый Братский поцелуй Брежнева и Хонеккера – граффити, созданное Д.Врубелем. Возле этого места собираются толпы туристов, чтобы сфотографироваться с известным фрагментом берлинской стены.  Братский поцелуй Брежнева и ХонеккераДождалась своей очереди и я для фото на фоне братского поцелуя, а дальше ещё немного фотографий Берлинской стены.
Второй конец стены заканчивается на перекрестке улиц Str. der Pariser Kommune и Mühlenstraße. Тут же не далеко как и было выше описано станция Ostbahnhof (точка 2 на карте). Gedenkstaette Berliner Mauer — Мемориал Берлинская стенаСледующим местом, посвящённым берлинской стене является мемориал на Bernauer Strasse. Мемориал расположен между станциями метро Bernauer Straße и Berlin Nordbahnhof. Добраться без пересадок от East Side Gallery до Gedenkstaette Berliner Mauer можно только на трамвае М10 от станции Warschauer Straße, но он делает большую дугу вокруг города и едет коло 30 минут. Поэтому лучше ехать с пересадками на метро, что займет не более 15 минут. Одна из частей мемориала имеет название «окно памяти», на территории которой установлена ржавая стена с фотографиями погибших при попытке совершить побег через окна домов. Она также посвящена всем берлинцам, которые различными способами пытались перебраться через стену.  Окно памяти
Этот мемориал является самым крупным, посетив который можно не только получить представления о том, где была стена и как выглядела, но и прикоснуться к истории Берлина. На территории мемориального комплекса также находятся сторожевая вышка и часовня. Друге остатки стены можно увидеть на Потсдамской площади, а на расположенной рядом улице Erna Berger Straße – сторожевую башню. Также стене посвящён музей под открытым небом, который называется топография террора, расположенный на улице Niederkirchnerstraße. Сохранился в Берлине один из самых известных контрольно-пропускных пунктов на улице Friedrichstraße — Чекпойнт Чарли. Куски стены можно увидеть и на одной из главных площадей города Александерплац. Вот такую небольшую прогулку вдоль остатков Берлинской стены вы можете организовать как я, а займет это несколько часов, если не посещать музеи. Полезные ссылки от BudgetTravelАренда квартирAirbnb - посуточная аренда квартир в 191 стране. Не забываем использовать купоны. Отели и хостелыRoomGuru - сравнивает предложения на сайтах бронирования и показывает лучшее. Такси и ТрансферKiwiTaxi - русскоязычный сервис заказа такси и трансферов по всему миру. budgettravel.by Особое приветствие, или с чего начались "страстные" поцелуи БрежневаЕще со времен Киевской Руси троекратный поцелуй начали считать традиционным проявлением симпатии к гостю. На некоторое время такой вариант дружелюбного приветствия был забыт, но Генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев стал тем, кто взял на себя ответственность возобновить вышеупомянутую традицию. Поцелуи советского лидера запомнились многим политикам и вошли в историю. www.anews.com "Любовь с таким крепким поцелуем между столь возрастными людьми". Художник Врубель о "Братском поцелуе" и политическом искусствеТридцать лет назад, 9 ноября 1989-го, пала Берлинская стена, разделявшая почти тридцать лет город на две части. А вместе с ним и страну. Одним из главных символов стены стало граффити "Братский поцелуй": на изображении генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев в губы целует руководителя ГДР Эриха Хонеккера, рядом надпись: "Господи, помоги мне выжить среди этой смертной любви". Автор граффити – художник Дмитрий Врубель, который больше 10 лет проживает в Германии. Настоящее Время поговорило с ним о том, как создавалась знаменитая картина, о цензуре, о политическом искусстве в России и Германии и о том, почему немецкие экскурсоводы рассказывают, что он умер. — Как возникла вообще идея "Братского поцелуя" и как эта идея воплотилась? — Об этом я говорил с 1990 года сотни раз. Поэтому эта часть всегда для меня не очень не то что интересна, но это уже из области таких воспоминаний-воспоминаний. Эта работа была нарисована на той части Берлинской стены, где рисовать было запрещено, то есть на той части Берлинской стены, которая выходила на восток, в сторону Восточного Берлина. С западной стороны все было разрисовано. Мы сейчас сидим: туда – восток, туда – запад. Помогал мне в этом и организовывал Александр Бродовский, который до этого работал гидом-переводчиком в ГДР, советско-гэдээровским. Но понятно, что после падения Берлинской стены эта профессия оказалась невостребованной. Он начал заниматься современным искусством, пригласил пять художников из Советского Союза для того, чтобы сделать первую в ГДР – тогда еще была ГДР – выставку советского современного искусства. Так как он жил недалеко от этой части стены, где начали это все рисовать, то так получилось, что он привел на Берлинскую стену, и работа появилась. Ее смысл и почему именно эта работа: мне показалось, что эта часть инсталляции, которая с таким названием "Господи, помоги мне выжить среди этой смертной любви", в этой инсталляции было четыре вида поцелуев. Мне показалось, что именно этот поцелуй российско-европейский будет очень важным таким имиджем для некого моего художнического сообщения как западным немцам, так восточным немцам, так и соотечественникам из Советского Союза. — Расскажите, пожалуйста, в какой момент вы поняли, что ваша работа стала символом эпохи? — Я думаю, знаете, я это понял в тот момент, когда она еще была не дорисована, но две восточно-немецкие гэдээровские газеты, и одна из них Neues Deutschland, вышли, на первых страницах был еще недорисованный Брежнев и Хонеккер – и надпись: "Bruderkuss in mauer format" (то есть "Братский поцелуй в формате стены"). То есть уже понятно, что это какое-то большое событие. — Именно тогда поняли? А потом, когда везде это печатают, везде это фотографируют? — Вы знаете, здесь понятнее отвечать на вопрос, который, кстати, мне очень давно уже не задают, слава богу: "Сложно ли быть автором одной работы?" Сомнение, скорее всего, идет с песни Besame mucho или She's got it. Я отвечаю, что да, это очень круто, когда все-таки судьба художника – их миллионы – в основном, что называется, в топку. Все уходят. 99,9% мы не знаем и никогда не узнаем. А тут все-таки одна работа такая значительная. Это очень круто, я считаю, что очень-очень повезло. — Скажите, в то время каким вам показался город, культура, музыка, мир искусства? — Вы знаете, меня больше всего поразила здесь свобода. То есть я в 1990 году временами жил на востоке, временами – на западе. Особенно в восточной части. Восточная часть Берлина из себя представляла: либо это хрущобы и брежневки, либо это старые дома, и такое впечатление, что война только что закончилась. Но при этом очень важно, что все делали то, что они хотели, при этом не было никакого хаоса, никакого беспорядка. Действительно, упали запреты, и коллеги начали заниматься тем, что им нравится, а публика начала ходить туда, куда хотела ходить и куда ей было до этого запрещено. То, что касается Восточного Берлина. — С того времени прошло уже 30 лет, все здорово поменялось, и в плане того, что мы видим, и так далее. Но если подойти непосредственно к этому фрагменту стены с "Поцелуем", там все время выстраивается очередь, куча людей. В чем актуальность сейчас? — Вы знаете, я еще одну очень интересную вещь заметил. Я редко бываю около "Братского поцелуя", но когда бываю, я заметил, что перед ним все время вода. В любую погоду. Можете сейчас подойти – там тоже будет вода. Я не понимал этого феномена. Потом понял, что люди вытоптали асфальт около этой работы, там в эту лунку набирается вода. Феномен, я думаю, связан с обычной вещью – что это картинка про любовь. Это любовь с таким – даже невозможно себе представить – крепким поцелуем между столь возрастными людьми, это непредставимо. Неважно, какая политическая подоплека. Люди приходят, смотрят, что это любовь, а во-вторых, что она большая, что на ее фоне можно фотографироваться. Представьте себе, что она маленькая или что это просто Брежнев и Хонеккер. Ну это никому не было бы интересно, не прожило бы больше какого-то времени. — Вы говорите, что туда вообще не ходите и там не бываете. Разве не приятно пройтись посмотреть хотя бы раз в какое-то время, что люди там [фотографируются]? — Раз в квартал, изредка [я туда хожу]. Это какое-то такое очень… Честно – стесняюсь просто. Еще очень смешно, когда ты туда подходишь, обычно кто-то просил экскурсию сделать приватную. И под конец люди обычно просят сфотографироваться. А там же вокруг все стоят, фотографируются. И когда им объясняют, что вот это вот художник, никто не верит. Говорят, мол, художник давно умер, проходите, быстрее-быстрее, вы нам мешаете. — Не обидно? — Нет-нет. Это круто. — Не обидно, когда картину узнают, а вас – нет? — А это судьба художника. Из известных лиц вот какой-нибудь Моне, Ренуа – мы же их не знаем. Мы знаем Уорхола, мы знаем Дали. Пикассо не каждый угадает. А как выглядят самые великие художники Дэмиен Херст, Нео Раух или Джефф Кунс – вот покажу, никто не скажет. Как люди судят. — "Братский поцелуй" все-таки политическая работа? Вообще современное искусство по сути своей политизировано, как вы считаете? — "Братский поцелуй", безусловно, одной своей частью – это политическая работа, конечно. Потому что на нем, во-первых, изображены два политических деятеля, во-вторых, это все-таки изображение, нанесенное на некую политическую архитектуру. Берлинская стена – это, безусловно, политика. А относительно политического искусства, то, что я вижу рядом с собой в Берлине, – его много лет уже нет. Что интересно: соотечественники в России гораздо более политизированы и с гораздо большей охотой делают политическое искусство. Мы последние три года занимаемся virtual reality, сейчас делаем в числе прочих выставок выставку "Осень пахана", которую показывали, наверное, и по вашему каналу. Замечательная выставка замечательных молодых людей, которым в момент перед вернисажем в той галерее, в которой они это все выставляли, заварили дверь. И профессионально нам приходится много смотреть эти картины, которые есть, их там очень много, еще прибавляются. Это в большинстве случаев высококлассные вещи, и главное, что они действительно на эту самую политическую тематику. Потому что тут всегда можно задать вопрос: в России такой ужас, а в Германии не ужас? Вы знаете, я так понимаю, что в момент начала турецкой операции в Курдистане, танки, на которых ехали турки, и вооружение, которым были вооружены турки, частично германского производства. Не было ни одной [реакции], художники по этому поводу молчат. Никакой реакции. Это в качестве примера, я беру самые глобальные вещи. Побеждает AFD (праворадикальная партия Alternative für Deutschland – НВ) в Тюрингии, вот буквально на воскресных выборах – художники немецкие молчат. Ничего не происходит. Не то что ультралевые и ультраправые приходят к власти в отдельно взятой земле – нет-нет, искусства это не касается, искусство должно создавать что-то красивое, приятное, чтобы потом продавать галереям. Вот такая парадоксальная ситуация. — В контексте падения Берлинской стены – в искусстве оно вообще насколько сильно отображено? Это все-таки политическое событие. — Мы с кем-то об этом говорили, вы знаете, я видел какие-то очень маргинальные работы на эту тему. Они где-то в общественных каких-то зданиях висят. Смотрел, они какого-то очень низкого качества. То есть сказать, что по этому поводу было сделано какое-то такое достойное мощное искусство, – нет. — Как это объяснить? Это же такое значимое событие. — По поводу нацистского прошлого тоже особо ничего в изобразительном искусстве [не было]. Мы можем говорить, чего-то такого на уровне Базелица или Нео Рауха, чтобы это было, – тоже ничего не было сделано. Мне кажется, это мое мнение все-таки как не немца, мне так кажется, что стена при всем при том, что это важнейший элемент берлинской жизни, – это прошлое, о котором лучше скорее забыть. — Вы давно здесь живете и работаете. Скажите, вы себя больше считаете русским или немецким художником? — Это вопрос сейчас очень важный, это вопрос действительно очень важный именно в связи с тем, чем мы сейчас занимаемся. Еще раз повторю, что мы последние три года занимаемся virtual reality. Здесь, кстати, очень подойдет ответ на незаданный вопрос: чем для нас является падение стены? Для меня падение стены – это символ того, что физические границы в конце второго тысячелетия ушли в прошлое. Ведь падение стены совпало даже не с интернетом. 1989 год – это появление фотошопа (релиз графического редактора Adobe Photoshop состоялся в конце февраля 1990 года – НВ). Это очень крутая вещь. Вообще Берлинская стена и перестройка – это все очень совпадает действительно с развитием коммуникаций, 1985-й – это как раз один из Windows, которым потом мы все массово пользовались. Поэтому границы уходят в прошлое. Вместе с тем, что немцы называют "националитет". Я не знаю, это вопрос больше к искусствоведам. Сейчас, когда мы спокойно делаем выставку в Берлине, выставку не московского художника, а выставку, которую запретили в Москве, но которая охватывает художников от Беларуси до Владивостока, одновременно мы работаем со школой дизайна Высшей школы экономики, одновременно существует Брежнев и Хонеккер, наш проект, связанный с восстановлением Берлинской стены в VR-пространстве. Невозможно сказать о том. Родился я в СССР, 50 лет прожил в Москве, последние 10 лет живу в Берлине. — Вы вообще следите за современным русским искусством? Как вы оцениваете такой стрит-арт, который санкционирован властью и который запрещен? — Опять-таки, мне так кажется, что это всеобщая проблема. Россия в некоторых из своих, может быть, в том, что связано с взаимоотношениями между бюрократией и искусством, она немножко всегда такой гротеск показывает. Вы знаете, мы когда сюда переехали в 2010 году, у нас были большие проекты, связанные со стрит-артом, и выяснились две вещи. Во-первых, стрит-арт – это нелегально и незаконно. Собственники домов его не хотят. По немецкому законодательству если вы сделали стрит-арт нелегально, штраф до 25 тысяч евро. Переведите это в рубли – и вы сразу поймете, что это очень-очень круто, бюджет маленького города. Во-вторых, когда мы предлагали какие-то темы острополитические и важные для Германии, я помню, 2010-2011 год, вышла книжка бывшего сенатора берлинского и зампреда ЦБ Саррацина по поводу того, что турки захватывают Германию и так далее. И мы делали по этому поводу большой проект, который назывался "Саррацин-иностранец". Это были большие портреты Саррацина и подписи как бы от его лица, с чем мы столкнулись при переезде в Германию, при устройстве нашего ребенка в школу, с чем обычно сталкивается иностранец. И мы предложили эти работы разместить в очень сложном, проблемном районе, такой район есть, Марцан, его очень трудно с чем-то сравнивать, это самый большой железобетонный район в мире. Его построил Хонеккер как город будущего. На нынешний момент у меня всего три берлинца, которые в этом районе были. Мы подумали, что это выставка, которая привлечет внимание прессы, будет классным шагом по интеграции этого района. Я в то время был членом берлинской Пиратской партии, у нас было 14% в парламенте Берлина. И вот как-то там это марцанское начальство с этой темы очень ушло – нет. Поэтому то, что происходит в России, – это очень-очень похоже. Но мы просто постоянно об этом звеним, нам очень важно, что нас не должны запрещать, о каждом факте этого зарисовывания пишется в фейсбуке, потом на телевидении и так далее. Здесь об этом не принято говорить. — Вы упомянули выставку "Осень пахана", когда заваривали двери. Это отдельный перформанс. Как вы к этому относитесь? Можете подробнее рассказать, какие у вас планы во всей этой истории? — Тут, наверное, одновременно существует очень много мотивов, почему мы обратили внимание на эту выставку и почему мы предложили ее кураторам сделать ее в VR. Они не только художественные. Я впервые за долгое время чувствую несправедливость. Молодые люди по своей инициативе сделали выставку, собрали работы. Это очень большая работа, без всякой поддержки, никакие институции в этом не участвовали. Работы со всей России, из Беларуси. И пришли какие-то держиморды в буквальном смысле слова и запретили ее. Не чиновники запретили. А ведь дальше не только связано было с этой галереей Dordor, у которой сейчас, как я знаю, очень большие проблемы с пожарной инспекцией, еще с чем-то. Неожиданно, да? А все остальные московские площадки, куда они обращались, сказали: нет. Включая, я не буду называть, очень уважаемые и правозащитные площадки. Они сказали: нет. И вы знаете, это несправедливо. Во-вторых, для нас очень важно, что именно VR, то есть общедоступное виртуальное пространство, в которое вы можете либо с экрана монитора, либо в очках войти из любой точки земного шара в любое время и в любом количестве, мне кажется, что именно для такого случая это очень важная вещь. Тем более, что опять-таки художники из разных мест, поклонники из разных мест. Вот такие вещи действительно и такая ситуация, она, наверное, специфическая для России, здесь, в Берлине, я такого представить себе не могу, чтобы чиновники заваривали дверь в частной галерее, чтобы чиновники направляли какие-то письма или указания в различного рода культурные инстанции не делать какой-то выставки. Ну это может быть только связано с пропагандой какой-нибудь террористической организации, нацизма и так далее. В той выставке, о которой мы говорим, "Осень пахана", этого нет, мы ее знаем от корки до корки. www.currenttime.tv "Братский поцелуй" художника Врубеля / Стиль жизни / Независимая газетаЗнаменитому граффити на остатках Берлинской стены скоро исполнится четверть века
Мастерская, она же картинная галерея Дмитрия Врубеля, находится в бывшем Восточном Берлине. На одной стене спорят о чем-то Барак Обама и Ангела Меркель. С другой равнодушно смотрят старшеклассницы с бантами и бутылками пива. А над барной стойкой целующиеся генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и лидер ГДР Эрих Хонеккер: «Братский поцелуй», уменьшенная копия. Фрагмент Берлинской стены, разрисованный Врубелем в 1990-м, прославил его на весь мир. «Самая главная фишка здесь – поцелуй. Если бы это были просто два портрета – вот Брежнев, вот Хонеккер – было бы не так интересно, – рассуждает художник. – А так – это история про любовь. Любовь, которая не знает ни времени, ни границ, ни пола… Причем это любовь не сексуальная, так сказать (эротический подтекст, конечно, может быть), это любовь – офигенная такая… дружба! Это рай такой. Который навсегда». После того, как в 1989-м произошло падение Берлинской стены, художники из 21 страны разрисовали бетонную поверхность ее сохранившихся фрагментов. Молодой художник Врубель граффити рисовать не планировал и приехал в Берлин совсем по другому делу. По его словам, на рубеже 80-х и 90-х существовала особая группа художников, которые имели свободный доступ за границу, много путешествовали, хорошо зарабатывали. Москва – Чикаго – Париж – Тель-Авив… Берлин? Почему бы и нет?
«Получилось все случайно. Просто Саша Бородовский, который пригласил меня и еще нескольких художников в Берлин с выставкой, жил в 500 м от того куска Берлинской стены, на котором разрешили что-то делать художникам. Тот район, где сейчас East Side Gallery, был мрачный, страшный. Восточный Берлин и так был пустой, оттуда все на Запад убежали, люди бросали квартиры с мебелью. А тут никто и не жил. Я потом выяснил, почему. Туда люди из ГДР ходить боялись. И из ФРГ тоже», – рассказал Врубель. По его словам, у Checkpoint Charlie, контрольно-пропускного пункта, созданного после разделения города, в течение 40 лет разрешалось появляться только жителям Западного Берлина, которые хотели посетить родственников в Восточном. Поэтому поначалу Врубель изображал Брежнева и Хонеккера в окружении художников и людей, которые обеспечивали их материалами. «Неподалеку стояла машина с тетенькой, которая давала нам краски, фасадные назывались, самые дешевые. Пять банок стоили от силы 10 марок. И как же всем было интересно! Все приехали в Берлин смотреть, как стена падает. И человек, который раздавал краски художникам, тоже был звездой. Берлин тогда стал самым популярным городом в мире! И берлинцам (хитрые!) удалось сохранить эту привлекательность до нынешнего времени. 17 млн туристов в год! Мы по этому показателю обгоняем, между прочим, Париж и Рим», – гордо заявил художник. Реставрация граффити в 2009 году была больше похожа на уличный аттракцион. «Я три дня не мог начать работать, – вспоминает Врубель. – Закончить работу смог только через месяц. В день рисовал по одной букве. Приходил, садился, и сразу прибегали тысячи людей, журналисты. Я раздавал автографы, давал интервью и рисовал букву». Граффити почти скрылось под слоем листовок, объявлений и прочего клейкого бумажного мусора. В итоге аутентичный слой был снесен специальной пескоструйной машиной. «Работа сохранилась только на открытках и магнитах. Мне надо было повторить вещь, которой нет, но которая у всех берлинцев в головах! Прошло 20 лет, я совершенно по-другому рисую. Копию сделать невозможно. Однако было жутко интересно! Я знал, что никто в мире из художников не делал ничего подобного», – рассказал Врубель. Примерно на пятый день работы немцы смогли убедиться, что к ним возвращается «Братский поцелуй». Фотографию недорисованной работы в тот день опубликовали пять газет. «Это не история, это Диснейленд», – говорили скептики, сетуя, что граффити 1990 года погибло, а восстановленная картина уже является менее ценной копией. Нет, возражает Врубель. Его работа все равно воспринимается так, как будто она нарисована не пять лет назад, а 25. «Братский поцелуй» – его визитная карточка. «У вас есть визитка?» – спрашивают Врубеля. «Да, пожалуйста. Можете купить магнитик или открытку в любом киоске», – отвечает он. «Надо сказать, тогда, после падения стены, я сделал множество ошибок, – разоткровенничался Врубель. – Мы, художники, не понимали ничего в экономике. Из всех моих коллег, которые ездили за границу – а их было около сотни, – только один догадался купить квартиру в Нью-Йорке. Остальные тратили деньги на какие-то навороченные джипы, летали на Сейшельские острова… Просто никто не знал, что такое деньги. Мне было 28 лет, когда я впервые подержал в руках доллар. В 2009 году я уже понимал, что надо пользоваться всеми возможностями, всеми бонусами. И славой, и деньгами, и возможностью жить в Берлине. И мастерская у меня тогда появилась». Праправнучатый племянник Михаила Врубеля с 2010 года постоянно живет в немецкой столице с супругой Викторией Тимофеевой. Переехал в Берлин в год своего 50-летия. Сейчас художники рисуют на злобу дня, используя анонимные фото из Интернета, обыгрывая на бумаге то, что называется мемами. Сочетание карандашного рисунка с кричащими радужными фрагментами привлекает внимание. Врубель объясняет: это техника такая. Бумага, принт, акриловые краски. Его работы – это потенциальные фрески, выполненные на бумаге, с тем же успехом они могут появиться на уличной стене. Язык искусства здесь был понятен не всем. Немецким гостям галереи часто приходилось объяснять, кто такие пионеры, почему они в пилотках, почему пилотки были красные… Или кто этот парень с мрачным лицом. Или эта старушка в платке. Недавно Врубель нашел выход: стал рисовать котят. Котики, объясняет он, у всего мира вызывают улыбку и умиление. Котики – часть поп-культуры, созданной Интернетом. Универсальный язык, который понимают во всем мире. Поэтому если увидите картину с котиком на фоне летящего самолета – это Дмитрий Врубель призывает человечество к борьбе за мир. Но история вечной любви на фреске с Брежневым и Хонеккером не устаревает и вызывает у людей все такие же сильные эмоции: куда там котикам… «Все-таки это парадокс! – восклицает Врубель. – 25 лет назад работа была нарисована. Что было нарисовано в 1990 году? Никто не помнит. Какие фильмы были? Тоже никто не помнит. А эта работа всегда, все время актуальна, причем по-разному». Брежнев и Хонеккер действуют на людей магически. Врубель рассказал, с каким трудом приходилось вызывать мастера для починки газового бойлера. «Вам нужно звонить в управляющую компанию, оставлять заявку, только после этого я к вам приду», – говорил мастер. А бойлер все время ломался. После очередной починки агрегата Врубель вручил мастеру открытку. «А это что?» – «А это я нарисовал». С тех пор мастер, когда встречал Врубеля, сам бежал ему навстречу, спрашивал, как работает бойлер. К творчеству у Врубеля отношение особое. Изобразительное искусство для него – та же журналистика. «Сегодня что-то произошло, и задача журналиста – своими словами это описать, да еще так, чтобы читатель понял и увидел. Я ставлю себе задачу: переводить на язык искусства то, что происходит сейчас, сию минуту», – пояснил художник. С «Братским поцелуем» получилось так же. «У меня не было вопроса, что нарисовать. Мне было понятно, что я разговариваю с берлинцем. Что есть Берлинская стена, и я должен на ней написать некую статью, которая была бы понятна всем людям, которые здесь живут и будут жить», – заключил Врубель. Комментарии для элемента не найдены. www.ng.ru Как мировые лидеры пытались избежать страстных поцелуев БрежневаГенеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев часто встречал других лидеров в соответствии с многовековой русской традицией, троекратным поцелуем, но не всем это нравилось Перевод для mixstuff – Игорь Абрамов Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев часто встречал других лидеров в соответствии с многовековой русской традицией, троекратным поцелуем, но не всем это нравилось, и некоторые старались любым способом избежать этих братских лобзаний.
Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев часто встречал других лидеров в соответствии с многовековой русской традицией, троекратным поцелуем, но не всем это нравилось, и некоторые старались любой ценой избежать братских лобзаний.
Советские руководители славились своими теплыми объятиями и братскими поцелуями с товарищами. Сталин целовал советских летчиков, а поцелуй Никиты Хрущева с первым космонавтом Юрием Гагариным является просто культовым изображением.
Советским лидером, наиболее известным в мире по тому, как горячо он приветствовал своих гостей, был Леонид Брежнев, глава Коммунистической партии Советского Союза с 1964 по 1982 год. Он вообще был объектом множества шуток, а его страстные поцелуи часто вызывали смех. Так называемый «тройной брежневский» прославился за границей: один поцелуй в левую щеку, один – в правую, а затем, наконец, в губы. Однако, справедливости ради, следует сказать, что Брежнев не всегда целовал людей в губы.
Не всем нравились чрезмерно теплые приветствия Брежнева, поэтому некоторые главы государств находили способы избежать поцелуя властного советского лидера. Например, кубинский лидер Фидель Кастро решил выйти из своего самолета в московском аэропорту с сигарой во рту. Брежнев, который встречал своего кубинского товарища, просто не имел никакой возможности продемонстрировать традиционное русское гостеприимство.
Румынский лидер Николае Чаушеску, который, по слухам, страдал бактериофобией, нашел способ отделаться от притязаний Брежнева, не оскорбив его чувств. Возможно, советский руководитель думал, что это был еще один признак особого статуса Румынии в Восточном блоке: Бухарест действительно обладал значительной автономией по сравнению с другими социалистическими государствами.
Однако, некоторые лидеры оценили поцелуи Брежнева. Фотография поцелуя индийского премьер-министра Индиры Ганди с советским лидером висит на стене в ее доме-музее. А поцелуй между Брежневым и югославским лидером Иосипом Броз Тито был, по слухам, настолько сильным, что у последнего начала кровоточить губа.
Говорят, что один из первых политических поцелуев Брежнева достался палестинскому лидеру Ясиру Арафату, который приехал в Советский Союз в 1968 году.
Безусловно, самым знаменитым стал поцелуй восточно-германского лидера Эриха Хоннекера в 1979 году. Позднее он был увековечен на Берлинской стене художником Дмитрием Врубелем, картина которого называется «Боже, помоги мне выжить среди этой смертной любви», или «Братский поцелуй».
Брежнев целовал лидеров не только социалистических стран, но и нейтральных, принадлежавших так называемому Движению неприсоединения. Иногда советский лидер прикасался губами даже к противникам из капиталистического мира. Так было в случае с президентом США Джимми Картером.
Еще одной американке, учительнице танцев Энни Холлман, входившей в состав делегации США, которая посетила СССР в 1973 году, также довелось испытать на себе поцелуй Брежнева. Их совместное фото сделало ее знаменитостью по обе стороны Атлантики.
Не все в советском истеблишменте считали нежные поцелуи Брежнева хорошей идеей. Юрий Андропов, глава КГБ при Брежневе и его преемник у руля СССР после смерти, выразил одному из подчиненных свой ужас по поводу поцелуев Брежнева. Однако, на публике он всегда приветствовал теплые объятия Генсека. . mixstuff.ru C чего начались «страстные» поцелуи Брежнева — Рамблер/субботнийЕще со времен Киевской Руси троекратный поцелуй начали считать традиционным проявлением симпатии к гостю. На некоторое время такой вариант дружелюбного приветствия был забыт, но Генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев стал тем, кто взял на себя ответственность возобновить вышеупомянутую традицию.Поцелуи советского лидера запомнились многим политикам и вошли в историю. Леонид Брежнев охотно целовал не только коллег, но и других зарубежных гостей, которые воспринимали такую традицию весьма неоднозначно. Некоторые старались избегать такой участи, другие с радостью принимали этот обряд приветствия, а единицы навсегда запомнили первую встречу с советским Генсеком. Впервые Брежнев подарил дружеский поцелуй коллеге из Палестины Ясиру Арафату, который впервые наведался в Москву в 1968. В то время Генсек занимал свой пост уже четвертый год и был крайне благоприятно настроен к зарубежному гостю. С этого момента и стартовала удивительная история фирменных поцелуев политика. Первый троекратный поцелуй в исполнении Брежнева оказался успешным, а вот следующий обернулся неприятностью для лидера Югославии. Когда президент СССР решил проявить свою симпатию к Иосифу Тито, он не рассчитал свои силы и ранил коллегу. Очевидцы отметили, что после поцелуя у Тито внезапно лопнула губа и даже показалась кровь. Знаменитым стало троекратное приветствие Брежнева Эрихом Хоннекером, которое послужило началом для дружбы между СССР и ГДР. Именно этот поцелуй решил увековечить на Берлинской стене художник из РФ Дмитрий Врубель, оставшийся жить в Берлине. Однако Брежнев целовал не только мужчин-коллег, но и женщин, а самым известным таким приветствием стал поцелуй с Индирой Ганди. Это проявление дружественных чувств очень тронуло премьер-министра Индии, поэтому она разместила фото этого события в своих апартаментах. Среди тех, кто отказался целоваться с Генсеком оказались Фидель Кастро и Маргарет Тэтчер. Кубинский революционер попросту не выпускал изо рта сигару во время прилета в СССР, поскольку боялся, что на родине его репутация даст трещину. Маргарет Тэтчер, занимавшая пост британского премьера, ловко увернулась от губ Брежнева, а вот глава Румынии Николае Чаушеску решительно и прямо отказался от такого приветствия. Неоднозначные чувства по поводу приветственных поцелуев советского лидера возникали и у его соратников, а также народа. Однако после смерти Генсека его традиция не ушла в забытье, поскольку ее решил сохранить Михаил Горбачев, поцеловавшись с Эрихом Хонеккером в 1986. Видео дня. Кот и пес сцепились из-за коробки Читайте также weekend.rambler.ru |
Леонид Брежнев охотно целовал не только коллег, но и других зарубежных гостей, которые воспринимали такую традицию весьма неоднозначно. Некоторые старались избегать такой участи, другие с радостью принимали этот обряд приветствия, а единицы навсегда запомнили первую встречу с советским Генсеком. 
Впервые Брежнев подарил дружеский поцелуй коллеге из Палестины Ясиру Арафату, который наведался в Москву в 1968. В то время Генсек занимал свой пост уже четвертый год и был крайне благоприятно настроен к зарубежному гостю. С этого момента и стартовала удивительная история фирменных поцелуев политика. 
Первый троекратный поцелуй в исполнении Брежнева оказался успешным, а вот следующий обернулся неприятностью для лидера Югославии. Когда президент СССР решил проявить свою симпатию к Иосифу Тито, он не рассчитал свои силы и ранил коллегу. Очевидцы отметили, что после поцелуя у Тито внезапно лопнула губа и даже показалась кровь. 
Знаменитым стало троекратное приветствие Брежнева с Эрихом Хоннекером, которое послужило началом для дружбы между СССР и ГДР. Именно этот поцелуй решил увековечить на Берлинской стене художник из РФ Дмитрий Врубель, оставшийся жить в Берлине. 
Однако Брежнев целовал не только мужчин-коллег, но и женщин, а самым известным таким приветствием стал поцелуй с Индирой Ганди. Это проявление дружественных чувств очень тронуло премьер-министра Индии, поэтому она разместила фото этого события в своих апартаментах. 
Среди тех, кто отказался целоваться с Генсеком, оказались Фидель Кастро и Маргарет Тэтчер. Кубинский революционер попросту не выпускал изо рта сигару во время прилета в СССР, поскольку боялся, что на родине его репутация даст трещину. Маргарет Тэтчер, занимавшая пост британского премьера, ловко увернулась от губ Брежнева, а вот глава Румынии Николае Чаушеску решительно и прямо отказался от такого приветствия. 
Неоднозначные чувства по поводу приветственных поцелуев советского лидера возникали и у его соратников, а также народа. Однако после смерти Генсека его традиция не ушла в забытье, поскольку ее решил сохранить Михаил Горбачев, поцеловавшись с Эрихом Хонеккером в 1986.
Дмитрий Врубель гордится своей настенной живописью.
